У Кейлла от ужаса и изумления глаза потянулись на лоб. Странные выпуклые отметины на теле гиганта задвигались. Извиваясь, набухая и РАСКРЫВАЯСЬ…
Из-под кожи, там, где бугорки опоясывали тело Тхр’ана, полезли НАРОСТЫ. Они быстро разрастались вверх и вниз, разворачиваясь наподобие веера. Они становились лоскутами толстой твердой шкуры неприятно-грязного цвета, которые, соединившись внахлест, защищали тело вожака, словно броня.
Те, что выдвинулись из шейной полосы вверх, прикрыли горло и основание черепа. Проросшие вниз защитили грудь и спину. Броня, вышедшая из валика на животе, прикрыла поясницу, живот и почки. Двинувшаяся вверх достигла солнечного сплетения и нижних ребер.
Все уязвимые места человеческого тела — от шеи до бедер — у Тхр’ана были защищены от поражения.
Кейлл невольно отступил на шаг. Потом различил садистский огонек в глазах мутанта и, силой воли обуздав растерянность и отвращение, привел свое отзывающееся болью тело в состояние уравновешенной расслабленности — готовности к бою. Правое плечо давало ощущение, что пламя лижет его плоть. Но Кейлл знал, что эта рана не вывела руку из строя. Несмотря на боль, ей он вполне действовать мог.
И, все-таки, он позволил руке беспомощно висеть, как будто плечо было раздроблено. Излишняя самоуверенность может оказаться единственной слабостью Тхр’ана.
Затем мутант напал без предупреждения.
Кейлл чуть не попался из-за быстроты и мощи броска. Но он сумел поднырнуть под первый удар, блокировать второй и, отскочив, оказаться вне досягаемости третьего. Тхр’ан мгновенно оказался рядом снова, и Кейлл опять, уклонившись, избежал атаки.
Кейлл и дальше продолжал обороняться — уклонялся, блокировал, кружил, полагаясь на свое чувство равновесия и быстроту реакции, но такая игра была очень опасной. Если учесть ранение и потерю крови, а также последствия пытки, он, по-видимому, устанет и ослабнет намного раньше Тхр’ана. И, все-таки, Кейлл применял для защиты только левую руку.
Тхр’ан был быстр, чрезвычайно силен и достаточно искусен. Но Кейлл вскоре понял — несмотря на его хвастовство — все-таки, не по стандартам Легионов. Его боевое искусство было предсказуемым и безынициативным. Но это давало мало преимуществ Кейллу, пока такая броня защищала мутанта.
И вскоре Кейлл обнаружил, насколько хорошо. Понимая, что продолжительного боя ему не выдержать, он все чаще и чаще стал контратаковать. Однако выяснил, что наносить удары по броне все равно, что лупить по обложенной подушками стене.
Толстое, напоминающее кожу, вещество слегка поддавалось при ударе любой силы, но поглощало его настолько, что Тхр’ан вряд ли о чем-либо тревожился. Кейлл вынужден был выискивать цели на руках и ногах. Но мутант, зная, что ему практически не надо защищать торс, мог намного свободнее блокировать или уклоняться, и не давал Кейллу возможности нанести хороший удар.
Кейлл по-прежнему кружил, защищаясь и выискивая открытое место, которое, казалось, никогда не подвернется — Тхр’ан оставался агрессивным и уверенным. Каждая атака — вихрь ударов и блоков, мельканье наступающих и уклоняющихся тел. Гигант делает ложный выпад, как бы нанося правой рукой прямой удар в живот, левой, режущим ударом, бьет по горлу — Кейлл уклоняется, скользнув вперед, и наносит удар пяткой по левой руке. Тхр’ан блокирует его и, продолжая движение, бьет в лицо — Кейлл почти падает на колено, нацеливая ноги на коленную чашечку врага — Тхр’ан уклоняется от ботинка легионера, пытаясь, в ответ, своей ногой сокрушить Кейллу челюсть — тот уходит от удара перекатом назад. Потом вскакивает на ноги, выставляя молниеносно пальцы, чтобы ткнуть в глаза мутанта, когда тот снова кидается вперед, собираясь ухватить легионера своими ручищами.
Конечности Кейлла начали наливаться усталостью, дыхание стало тяжелее. Его время истекало. По мере того, как его энергия убывала, мутант все чаще доставал его. Снова и снова лишь реакция спасала его от сокрушающего плоть удара. Выпад Тхр’ана локтем он переводит в скользящий, подкрутив бедро, отклоняет болезненный удар в пах. Реакция еще выручала, но с каждой отраженной атакой еще одна порция энергии покидала его усталое побитое тело.
Но мозг оставался мозгом легионера — спокойным, дисциплинированным, бдительным. Он не пропустил блеск ожидания и триумфа в глазах Тхр’ана, вспыхивающий каждый раз, когда атака Кейлла не удавалась или он терял равновесие. И легионер ни секунды не колебался, когда его ум взвесил опасность и выдал единственный возможный, но отчаянно рискованный шанс выжить.
Мутант был чрезмерно самоуверен и слишком злорадствовал. Он даже уверовал, что у Кейлла лишь одна действующая рука. Пусть убедится в этом еще больше.
Теперь, кружа и отражая удары, Кейлл нарочито спотыкался, шатался, все чаще жадно хватал ртом воздух.
Глаза Тхр’ана разгорелись еще больше, зубы сверкнули в торжествующем оскале, когда противник показался ему явно обессилевшим.
«Теперь пора», — сказал себе Кейлл, как бы неуверенно уклоняясь от удара ботинком и делая вид, что его качнуло перед тем, как он снова выпрямился. Легионер снова начал осторожно двигаться по кругу. Расчет был безупречным, Тхр’ан должен приблизиться под нужным углом и прореагировать абсолютно правильным, но предсказуемым образом…
Мутант ринулся вперед в точности, как хотелось Кейллу. Легионер взмахнул левым кулаком и слегка задержал удар, заманивая.
Тхр’ан попался. Одна рука молниеносно рванулась вверх и схватила кисть Кейлла, другая ручища стиснула локоть. Затем гигант повернулся, согнулся и выполнил бросок.